Файлы копируются, один за другим – «сохранить данные»; «они могут пригодиться», «наука – есть наука», - напоминать себе об этом бессмысленно, это входит в плоть, хрящевую ткань и зеленую кровь саларианского учёного. У ассистента доктора Солуса хватило духу пойти против своего обожаемого наставника, ха – доктор предпочитает не рефлексировать над этой проблемой, есть вещи более насущные сейчас, а быстрота саларианских реакций, поистине, давно стала притчей во языцех. Незачем сбивать себя с правильного функционирования – принятие и осознание когда-то сделанного он обработал уже давно. То, с чем он столкнулся сейчас – своего рода неизбежность. Незачем переживать. Кто-нибудь, мучимый чувством вины, решил бы что-то сделать – всегда, обязательно, в любых обстоятельствах.
Клиника на Омеге не подтверждением ли тому, - он чуть смаргивает нижними веками, завершая копирование данных. Они здесь закончили. Мелон, выражаясь языком более вульгарным, смылся, после того как оказался пощажен. Признаться, Мордин по-прежнему испытывал сильное и острое, как лезвие скальпеля, желание убить – потому вульгарный язык здесь был как нельзя к месту. Смылся с глаз долой – и точка.
Потому что есть вещи, которые нельзя оправдать, есть вещи, которые претят самому саларианскому духу – если взялся что-то делать, то делай это хорошо. У тебя нет возможности? – совершенствуйся, старайся, прикладывай все усилия, иначе твои благие намерения, выражаясь человеческой поговоркой – или цитатой из религиозного текста – устелют тебе дорогу в ад. Неизбежно.
Мучился ли Мелон угрызениями совести, работая со своими подопытными? – неизбежно, мучился, ибо начал свой проникновенный диалог с профессором с обвинений. Простая защитная реакция – да, я грешник, но посмотрите на того, кто согрешил еще больше!
«Не каждый может понять», - за подобными словами слишком часто прячут собственную некомпетентность, несостоятельность, и неуверенность – и доктор Мордин, похоже, не стал исключением. В какой-то степени.
И, как бы то ни было, он не был уверен, что находящиеся в этой лаборатории хомосапиенсы его поймут. В интеллектуальном плане они недалеко ушли от кроганов – которые, кстати, вполне могли бы захотеть пойти проверить, что же стало с их столь далеко идущими планами по исцелению генофага. Бррр! – одна только мысль об этом вызывала у Мордина нервную почесуху.
Клан Вейрлок мог отправить своих бойцов на разведку, не исключено, что боем – и поэтому действия Заида были вполне обоснованными. Мордин одобрительно кивнул, когда ствол его «Цикады» оказался подсвечен голограммой воспламеняющих патронов.
- Целесообразно, - самец хомосапиенс отличался уместной неразговорчивостью, и отошел к выходу, покосившись глазным протезом на доктора и командира группы высадки. В лаборатории были дополнительные помещения, и, в конце концов, не все же Мелон хранил на главном терминале?
Обернувшись на гаснущий экран, Мордин вдруг ощутил острое желание запустить в него сгустком плазмы с омни-тула.
- Шепард, с вашего позволения, я пойду первым, - не потому, что высокого мнения о своих боевых навыках, но потому, что наивысшего – о медицинских. На кушетках в главном зале лаборатории лежали тела кроганок – ему хватило одного взгляда на бесформенные силуэты, накрытые пластиком, чтобы понять.
Может быть, тут остался кто-то живой, может быть!..
- Шепард! – предчувствие не обмануло Мордина. То, что еще когда-то было кроганом… кроганкой, задыхалось в пропахшем плесенью, трупниной и плохим антисептиком боксе. Женщину готовили к очередной операции, или же, проще сказать, не готовили – просто оставили так.
«Мелон, о чем ты думал?» - на главном терминале также были датчики слежения, пока считывал данные – Мордин успел их заметить. В тот момент Мелон думал о вторженцах, но никак не о пациентке. Желал защитить свои исследования, почти наверняка координируя действия клана Вейрлок, а что до той, что уже испускала дух…
«Придет другая?» - желчно толкнулось под сломанным рогом; Мордин оперативно подключил систему искусственной вентиляции лёгких. У кроганов дублированная система органов, и это здорово помогало Мелону в изысканиях, так?
«Придет другая», - сокрушенные болью своих потерь, кроганки почти наверняка вставали в очередь к тому, кто обещал им исцеление. Их стойкость известна давно – кроганские женщины сильны еще и духом. Так что…
- Мы ничего не можем сделать, - глядя в орехово-зеленые, медленно двигающиеся глаза кроганки, возможно, излишне резко сообщил Мордин. Набор стандартных (и нескольких нестандартных) приемов он уже применил; но против буквально расползающегося в ничто, пожираемого взбунтовавшимися клетками вследствие инъекций и опытов организма они были… да, увы. Как мёртвому припарка.
- Я… еще жива… - послышался хриплый шепот. Мордин вздрогнул. – Прошу вас… доктор… делайте… что надо.

Отредактировано Mordin Solus (26.09.20 02:49)

Восприятие кроганки, несомненно, было затуманено обезболивающим – или же, чистоты эксперимента ради, проговаривает Мордин с горечью про себя, напротив, ничем не было заглушено, и снижалось именно из-за острой боли. Чтобы добиваться чего-либо в ограниченных условиях, нужно идти на крайние меры, - «мне пришлось», - он не очень помнит, произносил ли Мелон эти слова при нем, но точно знает, доподлинно, что он произнес их тысячу раз, стоя над мертвыми телами своих подопытных.
В какой момент чувство вины одного учёного переросло в подобное? – он скептически смаргивает нижними веками, глядя на показатели жизнедеятельности, инструметрон просвечивается короткими вспышками, но тут уже ничем не помочь. Есть вещи, возле которых остается только… встать в стороне, скорбно опустив голову. Смерть – факт и неизбежность; Мордин поднимает лапу с инструметроном, по привычке фиксируя время смерти.
- Безусловно, - скрипуче отвечает Солус. Лапа опускается, данные о состоянии тела в момент смерти, биологический возраст, заболевания – новоприобретённые, в том числе – все эти данные Мордин собирает через отвращение, решительным взмахом. Из этой гибели…
Извлечь? Да, кроганка хотела, чтобы ее смерть принесла кому-то пользу, оказалась не напрасной. Это свойство кроганов как расы, воспитанное генофагом, причем, во многом, оно присуще именно их женщинам. И стало бы крайне наивно думать, что саларианцы, создав и усовершенствовав генофаг в свое время, не продолжали наблюдение за делом своих лап. Данные беспрестанно поступали в ведущие лаборатории – спасибо ГОР, а на сей раз – спасибо связям доктора Солуса в ГОР. На всякий случай – нет, никакого всякого случая, все эти наблюдения ведутся с одной целью – призваны не допустить повторения адаптации к генофагу. Мордин Солус уверен в результатах своей работы, но это именно кроганы живут под тысячу лет, а саларианцы – всего по четыре десятка максимум. И он не желает задумываться именно сейчас, сколько в этих наблюдениях есть чувства вины – особенно, когда случается получить информацию о женской половине населения Тучанки.
Впрочем, любое чувство вины вскоре заглушается скорбью от потери товарищей. Саларианский агент дисциплинирован, стоек, и знает, на что идет – и смертность их на заданиях, связанных с кроганами, составляет 96%. Увы, таковы реалии.
- Отчаяние? – чуть брюзгливо переспрашивает он. – Нет. Это не отчаяние, Шепард. Очень, очень близко, но все-таки не оно. Отчаяние – это кроганский самец, садящийся на челнок, который уносит его на другую сторону галактики. Это - сопротивление. Понимаю причину, отрицаю наличие логики, - орехово-зеленые глаза стекленеют окончательно, Мордин касается их пальцами очень бережно, закрывая веки. Она вернется в круг жизни, и, возможно, ей воздастся за страдания в этой жизни.
Ей определенно воздастся.
- У вас хватает запала иронизировать, я посмотрю? – нижние веки чуть неприязненно хлопают. – Оставьте попытки говорить о том, чего не понимаете, Шепард. Потому что вы не можете понять. Вы реагируете примитивно, равно как и большинство кроганов – вы видите здесь только трагедию. Я же вижу неизбежность. Думаете, Мелон был единственным сомневающимся среди тех, кто работал со мной? думаете, в саларианскую психологию не входит понятие угрызений совести? – кивок на дверь, за которой скрылся Мелон, через стену. – Что я должен здесь еще резюмировать, Шепард? Неизбежность этой трагедии выросла из принятого однажды решения. Неизбежно, стали бы появляться те, кто счел бы генофаг как явление ужасным, варварским решением.
Сила импритинга срабатывает не на всех юных саларианчиках одинаково, иногда – с небольшими отклонениями. Это тоже – неизбежность, и могло считаться своего рода браком, но Саларианский Союз принимает и таких. Хотя бы потому, что мировоззрение мировоззрением, а жизни на все про все отведено всего четыре десятка лет.
- Да. это тоже было частью симуляций. Моя работа стала толчком к появлению этого, - жест трехпалой лапой, повторяющий движение руки самки хомосапиенс, обводящий зал, полный мертвых тел и надежд. – Это вы хотите мне сказать, Шепард? – подумать только, он ведь так искренне беспокоился за Мелона, за своего ассистента, что даже чувствует некоторую неловкость – как же так, гениальный доктор Солус, похоже, оказался одурачен.
- Много ли вы знаете о кроганах? Расскажите мне. Буквально интересно, как это преподносят в учебной части ВКС Альянса, - чуть желчно хмыкает Мордин, рысцой пробегая к дальнему терминалу в глубине зала. Отлично, связь есть. – И сообщите вашему другу Рексу о том, что мы здесь обнаружили, - ничего лишнего, только тела. – Оставлять тела этих несчастных Вейрлокам я бы не стал.

Отредактировано Mordin Solus (27.09.20 03:27)

- Шепард, - Мордин чуть неприязненно вздрагивает нижними веками, позволяя себе неслыханное – отвернуться от рабочей консоли, над которой снуют трехпалые лапы, - если бы двадцать шесть лет назад человечество, выйдя через ретранслятор за пределы Солнечной Системы впервые, повстречалось бы не с турианцам, а с кроганами – полагаю, можно быть уверенным в том, что мы сейчас с вами бы не беседовали.

Вопрос этичности генофага почти никогда не обсуждался в Саларианском Союзе – верховное командование, и, разумеется, далатрессы, имели позицию жесткую и принципиальную – животных, подобных кроганам, в принципе незачем отпускать на короткий поводок. Это нужно понимать простым саларианцам и турианцам, это нужно, дабы они не забивали себе головы вопросами этики и неуместным чувством вины, но шли выполнять свои обязанности винтиков того или иного общества. Жизнь слишком коротка – особенно саларианская, да-да, дабы тратить ее на размышления о том, что ты не совершал, а сделали задолго до тебя те, чьих имена, очень тщательно выбрав, сохранила история. А некоторые спрятала – куда-нибудь потемнее и попрочнее. Чтобы никто не добрался.

- Вы слышали Мелона и его причитания про байки о «злобных кроганах», но, уверяю вас, моделирование не предусматривало ошибок. Ваш Рекс – мутация, хотя, должен заметить, доброкачественная. Поймите, Шепард – я не за то, чтобы выбивать кроганов обратно в радиоактивную пыль, уничтожение культуры, народа, расы, - сморгнув, он смотрит на самку хомосапиенс, - всегда трагедия. Но трагедия уже свершилась. Остается только двигаться дальше, извлекая уроки. Иначе – гибель, - чуть пожав сутулыми плечами, Мордин гасит инструметрон.

- На примере кроганов можно продемонстрировать, какой ценой оборачиваются для мира поспешные решения. Я не утверждаю, что кто-то был абсолютно и бесспорно прав, Шепард. Я утверждаю, что крайние меры в свое время были необходимы. Кроганы были использованы от отчаяния. Вопрос этот, поверьте, я изучил досконально. Симуляции не лгут – а Восстания кроганов до сих пор остаются в памяти Галактики. И на ее лице. Вам нравятся кратеры от астероидов на поверхности планет? Дипломатия не помогала. Переговоры были невозможны – кроганы отрицали саму их вероятность, как проявление слабости. Не могу отрицать то, что вижу – Урднот Рекс действительно отличается от многих кроганов, что когда-либо обретали мало-мальски весомую власть на Тучанке. Возможно, ему удастся что-то изменить. Но посмотрите на тех, кем он управляет? Эти кроганы действительно с радостью напустились бы и на турианцев, и на саларианцев, дай им только волю. Не могу винить их за это. Но и одобрять, безусловно, не стану.

Его взгляд падает на отключенный датапад, лежащий на краю одного из операционных столов. Простая неисправность? Хм. Мелон не из тех, кто оставил бы испорченный носитель информации вместе с остальными. Примитивно, но обойти можно, - Мордин молчит – совсем недолго, пока взламывает защищенные данные. То, что Мелон хотел бы спрятать еще лучше, вероятно – голо-дневник. Как удачно тут забытый, но с ним можно будет ознакомиться на досуге. Впрочем, не то что бы Мордину хочется окунаться в чужие угрызения совести и переживания. Это будет пустой тратой времени – определенно, ему хватает собственных.

- Генофаг не был ошибкой, Шепард, - негромко произносит он вслух. – Он был необходимой мерой, которая привела мир в нынешнее состояние. Забудьте бредни о якобы возможности противостояния гетам и тому подобное. Модификация генофага – также необходимая мера. Не необратимая, - он снова смотрит на самку хомосапиенс прямо. – Но необходимая. Если вас интересует мое мнение. Что до саларианского общества – большинство будет осуждать меня за него. Но этика науки подразумевает принятие и рассмотрение любых точек зрения. С вариантами их осуществления - уже другой вопрос. Иногда легко забыть, что делаешь, если ставишь перед собой слишком большую цель. Думаю, с Мелоном это и произошло. Не склонен оправдывать. Не учил этому. Однако не складываю с себя ответственность.

- Однако, Шепард, в вашем вопросе кроется еще кое-что. Ответьте теперь уже мне, будьте добры, - плямкнув губами, Мордин завершает копирование голо-дневника. – На Вермайре вы не позволили Сарену создать армию кроганов, – благодарных ему за исцеление кроганов, безусловно, выведенных для того, чтобы сокрушать противников Жнецов. – В чем-то это сродни решению времен Восстаний кроганов – вам так не кажется? Что вами двигало в тот момент, могу ли я узнать?